Есть книги, которые оставляют после себя стойкое послевкусие чего-то такого, похожего, как бы сказал обыватель, на «отрыв башки». Потому что написано хорошо и уносит в такие дебри размышлизмов, что поглощает полностью, а ещё потому, что такого – по дерзости и замыслу – ты никогда не встречал раньше.

Я никогда не читал альтернативную историю, и начал с «Чёрного знамени» Дмитрия Казакова. Тут наложились два момента: во-первых, стоило уже начать, и во-вторых почему бы не начать с книги собственного преподавателя?
И я полностью погрузился в альтернативную Россию тридцатых годов. Всё началось как классический детектив: октябрь, дождь, мерзкая погода, плащи, шляпы, портфели. Но очень быстро переросло в нечто большее. А что большее – я не могу сказать, мне трудно описать словами. Это всё ходит на уровне чувств. Я даже вначале подумал: что-то здесь не так. Россия, ослабленная первой мировой, без глобальных социалистических перемен не сможет… «Экономика первична» и всё такое прочее… Но где-то ближе к сцене факельного шествия, я понял, что здесь не так. Точнее, что так.

Крупные мазки, разбросанные по полотну, дают картину только на расстоянии. Рассматривать их по одному – не имеет смысла. Мысль о том, что чёрная Одинцовская Россия – это аналог коричневой чумы с солярным символом на флаге настигла меня внезапно. Ассоциативный ряд вполне очевидный: вот, после падения монархии, Россию назвали «Январской республикой», а потом Огневский так и не занял пост президента, но управлял страной. А вот Штилер рассказывает про веру в чудовищную ложь и настаивает на ротах пропаганды численностью в сто пятнадцать человек. Сначала они маршируют и поют будущие гимны, громя по пути социалистов, а потом аннексиями грохочут по странам ближнего зарубежья. И вот уже Народная дружина становится полным аналогом Гестапо. Даже министр пропаганды носит фамилию немецкого художника, который тоже был Йозефом – и я почему-то думаю, что это не случайно. Осталось лишь покрасить Германию в красный цвет – для полного контраста и перемены слагаемых: пусть дойдут до Казани и бросят чёрные знамёна к Рейхсканцелярии!. Но это было бы столь откровенным выпячиванием, что книгу было бы неинтересно читать. Альтернативное прошлое, где имевшее место события и люди очень плотно переплетаются с событиями и людьми вымышленными вызывают в голове настолько грандиозную картину, что от впечатления не отойти ещё долго. И мне очень жаль, что ни один автор любительского отзыва так и не упомянул данный ассоциативный ряд, а ведь фантаст Казаков, пожалуй, эксплуатирует его даже больше чем в своё время – фантаст Джордж Лукас.

Но и главный герой не менее интересен, чем место и время, в которые он помещён. Олег Одинцов – ходячая верность идее, ходячая ответственность и работоспособность. Он до последнего верит лидерам, и чем больше он им верит, тем больший контраст между их образами в его голове и ими настоящими. Один пьёт, другой ест без меры, кто-то не стесняясь, пользует балерин. Лидеры идеальны лишь в заголовках газет, но это такие же люди с человеческими страстями примкнувшие к власти. Масла в огонь добавляет ложь, ложь, которую вынужден создавать он – Олег Одинцов. Ложь становится продукцией информационной индустрии, и для неё, как по теории Маркса, разработаны принципы концентрации и дифференциации производства, приёмы, методы, средства массового производства. Невысказанная рефлексия находит своё выражение в другом: втянутый в грызню пауков в узкой банке, он сам себе и всем окружающим должен постоянно доказывать, что физически и морально силён, циничен и груб. Даже свой финальный поступок Олег расценивает как предательство, но разве можно предать того, кто уже предал тебя и стрелял бы «не вынимая папироски изо рта» ©? Что поделать, сущность времён не изменилась – и в альтернативные тридцатые, как и в тридцатые настоящие, ты должен кусать всех, кто лишь неправильно посмотрел в твою сторону. И конечное правосудие вершит револьвер, заливая кровью золотого кречета на чёрном фоне.

Я склонен предполагать, что «Чёрное знамя» — лучшее, что есть у Дмитрия, я говорю это даже не прочтя других его произведений. И мне кажется, я не скоро отойду от эмоций, а быть ли под впечатлением вам – решайте сами.

Когда я беру книгу в руки я всегда боюсь, что автор разочарует меня. Как раз это и произошло в данном случае. Именем повести «Аэлита» названа даже литературная премия, но почему Алексею Николаевичу дана такая честь за это произведение?

Признаться честно, я ожидал большего. Хотя… Обвинить Алексея Николаевича в больших технических огрехах я не могу. Но почему-то не оставляет ощущение недосказанности, скомканности. Ощущение не большого повествования… Словно я не прочитал «Аэлиту», а посмотрел фильм по «Аэлите». События сменяют друг друга очень быстро, и по большей части текст носит описательный характер – а что касается мотивации марсиан, то мне вообще так и осталась непонятна их цель восстания. И главный антагонист какой-то… Он даже не картонный, он туманный. Вот надо убить землян – значит будем их убивать. А зачем, для какой цели? Понятно, Алексею Николаевичу нужен был конфликт, да тут ещё трагедия запретной любви удачно нарисовалась. Но это выглядит так топорно, что я остался недоволен.

Вначале, когда первая половина повести носит описательный характер, всё было ещё неплохо. Вот два главных героя – со своими характерами, предысторией. У каждого – внутренний конфликт. Подробнейшие описания марсианского пейзажа, войн, зверей и всей окружающей обстановки. А потом – как отрезает. Все куда-то бегут, все стреляют, землян – убить, вся власть советам и всё такое прочее. Складывается впечатление, что Алексей Николаевич всё же вспомнил, что книга должна содержать идейный посыл и хорошенько сдобрил её агитпропом. Но сделал это так некрасиво, что я морщусь от этого как от кислого яблока. Получилась какая-то пародия на агитку в лице Гусева. Да и действия, неподкреплённые мотивацией (да, я повторяюсь) приводят к мысли, что Толстому просто в не хватило времени, он оказался в цейтноте.

Увы, сама Аэлита не тянет на главную героиню. Она выписана хоть и достаточно подробно, но почему-то возникают вопросы. Видимо, автор дал подробности не там, где надо. Плюс, надо понимать, главное действие выписано не вокруг неё, а вокруг свершающейся революции, который руководит Гусев, и вагиностраданий командира экспедиции Лося. Да и паре главных героев в виде землян, даны такие имена, что постоянно спотыкаешься, силясь понять, кто из них действует в данном отрезке текста. Вместо «Лось» всегда хочется прочесть «Лосев», а с учётом того, что больше половины букв в таком случае начинает совпадать, то тормоза во второй половине текста, когда начинается динамика, встречаются через каждые три страницы.

Пожалуй, единственный, в чём А. Н. Толстой был хорош, так это в том, что первый начал писать фантастику о т.н. прогрессорах, коими, по сути, явились земляне. Да и сюжет в некоторых деталях, и частях композиции стал предтечей «Часа быка» И. А. Ефремова. За это, да, ему можно отдать должное. Да и в части придумывая новых фанатстических веществ автор был впереди планеты всей – «яйцо» землян двигалось на порошке «ультралиддит», который, всё же имеет унаучное происхождение. Это было задолго до адамантия, вибраниума и прочей ереси.

Здесь Толстой был хорош только тем, что был первый во многих моментах. И не более.

Все книги Сергея Васильевича похожи друг на друга. Они, как фильмы «Marvel» – жвачка для мозга. Знаешь, что не получишь ничего нового – ни по сюжету, ни по композиции, даже протагонист всегда как под копирку. Но всё равно читаешь, всё равно смотришь, всё равно интересно.

Лукьяненко знает рецепт. Он универсален – для любого бестселлера, любого блокбастера. Из него даже не делают секрета, потому что рецептом нужно ещё уметь пользоваться: динамическая завязка – развитие действия, постепенно увеличивающее накал эмоций и глубину тайн – масштабная кульминация, с неожиданным поворотом и большим «барабум» ©. «Линия грёз» – очень качественная космическая опера. Она наполнена всей этой мишурой: бластеры, плазмомёты, корабли, катера, космические десатники, наёмники и работорговцы – в общем тем, что так не иллюзорно намекает нам капиталистическую сущность будущего. И даже неотъемлемый атрибут глобального капитализма: глобальный конфликт тоже есть. Только локальность в галактических масштабах – это одна звёздная система, а глобальность – масштаб всей галактики. И война эта была куда страшнее второй мировой – счёт потерь шёл на миллиарды.

В центре повествования, уводящего нас в дальние дали космоса и будущего – Кей Альтос aka Кей Дач. Он харизматичен, мускулист, мужественен и одинок как и подобает настоящему солдату удачи.  Кей Альтос – протагонист по западному образцу, человек, который всё потерял, он циник и мизантроп. Такие почему-то всегда притягивают читательский (зрительский) взгляд.

Но предупреждаю: вы не откроете какого-то другого Лукьяненко. Он, увы, одинаков в любой своей книге: одинаковый протагонист, одинаковые второстепенные герои, одинаковое построение диалогов. В этой книге, пожалуй интересны нечеловеческие расы: разумные рептилии-механоиды, разумные медведи, разумные камни (кстати, небелковая форма жизни), ну и самый цимес книги – бессмертие за деньги! Это же просто квинтэссенция капиталистической организации жизни. Гедонизм, продлённый в вечность, подаренный трансгалактической корпорацией.

Если вы хотите, чтоб ваш мозг отдохнул – читайте «Линию грёз». Если вы любите космическую оперу – читайте «Линию грёз». Если вам нравится Лукьяненко – читайте «Линию грёз». Да и вообще читайте «Линию грёз».

Но ни в коем случае не экранизируйте «Линию грёз»! Режиссёры, вы уже переврали «Ночной дозор» (хоть и сняли его хорошо), и полностью уничтожили «Черновик», а «Азирис Нуна» стал проходным фильмом – его даже никто не заметил. Этот роман требует полёта фантазии, на фантазию у «Госкино» нет денег, а олигархи не дадут вам инвестиций – как вы снимаете шляпу мы уже знаем. Просто дайте нам насладится фильмом в нашей голове.

Шедар.

Если есть желание окунуться в атмосферу безудержного разврата эпохи Нового Времени – то читайте. Но будьте осторожны. Вам вряд ли понравиться.

Даже не знаю, отражает ли эта книга действительные нравы того времени или это у де Сада такая больная фантазия. Действие происходит в эпоху Людовика XIV – феодалы скоро отживут своё, но в разграблении казны им нет равных. Книга начинается с того, что четверо друзей (двое из которых кузены, кстати) по кругу женятся на дочерях друг друга. Собственно, «по кругу» – это описание их первой брачной ночи, которая у них была одна на восьмерых. При этом в постели они не знали границ под названием «дочь» или «чужая жена». Сам сюжет строится на уединении четырёх друзей в Швейцарском замке, где друзья-любовники устраивают четырёхмесячную оргию, под рассказы прожжённых милф-проституток.

Вы думаете это самое отвратительное, что есть в книге? Ха, как бы не так. Мне попалась книга в формате А4 на сто семьдесят девять страниц. И уже на первых двадцати страницах, кроме инцеста и адюльтера, я встретил: гомосексуализм, педофилию, геронтофилию, отсутствие гигиены и прочие мелкие мерзости человеческого тела.

Позже во всяких ракурсах к этому присоединяется копро, мазохизм, садизм, и в довершение ко всему – некро. Может у кого-то возбуждение и граничит с отвращением, но отвращение – это единственная эмоция, которую я смог испытать. Почему эротоманы так любят эту книгу – мне сложно сказать. В сцене пыток маленькой девочки-подростка нет ничего возбуждающего.

Ко всему прочему могу сказать, что автор слишком витиеват в предложениях, и скуп на синонимы, да и вообще его слог крайне беден. Люди разговаривают одинаково и их стиль не отличаются от стиля автора. Де Сад называет людей «объектами» — и точно так же их называют и персонажи. Помимо прочего вслед за первой частью, французский писатель, видимо, обленился, и все рассказы путан он сводит к тезисному описанию, а под конец он вообще требует от читателя то ли контроля, то ли конспектирования: любые неточности или совпадения писатель эротоман-сопровождает словами «проверьте», «запишите», «составьте таблицу». В итоге у романа нет кульминации – того, ради чего создаётся любое произведение. Четверо извращуг в зверских пытках убивают добрую половину своих секс-объектов, ради которых им пришлось заниматься похищением людей, и возвращаются в Париж – как ни в чём не бывало.

Книгу не советую.